Продолжение истории
одного плавания. Начало см. Брызги 1, 2, 3, 4, 5, 6.
|
|
Накупавшись на Докосе, к вечеру мы пришли
в Эрмиони и ошвартовались во внутренней гавани. Сам городок расположен на полуострове, вытянутом с северо-запада на юго-восток и напоминающем формой заднюю заячью лапку. Северная сторона
этого полуострова смотрит в воды старой гавани, южная обращена к просторному
заливу Капари, а самый восточный кончик его на мысу Ак Кастри покрыт хвойным
лесом.
Надо сказать, что
вечерние прогулки на закатном солнце в этом хвойном бору очень хороши! А
воздух, какой тут воздух! Напитанный хвойными ароматами и привкусом вечернего
бриза – сгущенный с Шанелью кислород, просто блаженство!
Вход в гавань трудно заметен с моря. Поэтому неудивительно, что мы сначала промахнулись и проскочили в залив Капари. В принципе, можно было прислониться и к новой – южной причальной стенке Эрмиони. Там есть достаточно длинный бетонный причал. Глубины перед ним большие, поэтому, чтобы подойти к причалу с нужной длиной цепи, якорь нужно начинать кидать на отметке уже в 20 метров. Но там оказалось людно, видимо стояла какая-то регата, да и я уже настроился на стоянку в северной гавани.
Поэтому, сделав
небольшой крюк, мы вернулись и зашли в старую бухту. Швартовка на спокойной воде и
практически при отсутствии ветра прошла легко и мы с Геркой вышли на причал
помочь принять швартовы с очередной прибывающей лодки.
Управлял ей среднего роста пузатенький финский дедок, лет семидесяти, с румяным улыбающимся лицом, которое, как боевой раскраской, было густо покрыто кремом от загара. На упитанной фигуре дедушки ладно сидела синяя ветровка, а его голову венчала кепка с длинным козырьком, видимо позаимствованная из НАТОвских арсеналов.
|
|
Его гвардейский экипаж состоял из двух высоких сухопарых финнов, примерно того же возраста. Один из них, изогнувшись вопросительным знаком, занимался якорем на носу. Второй, с видом ковбоя, приготовившегося заарканить бычка-трёхлетку, замер в позиции «высокий старт» на корме по левому борту. В руках он неуверенно раскачивал смотанный в солидную бухту швартовный конец. Его поза, напряжённая и преисполненная, говорила о решительности и серьёзности намерений.
К тому месту на причале, куда
направлялась финская лодка, уже подошёл, соперничая с нами в хорошем тоне,
молодой рыжий парень (мы почему-то решили, что он – ирландец). Парень стоял у
причального кнехта в расслабленной позе, засунув руки в карманы когда-то
оранжевых застиранных шорт и, прищурив глаза, наблюдал за манёврами
финского фрегата.
Поняв, что швартовы есть кому принимать, мы с Гусиком расслабились, закурили и стали наблюдать за процессом. А процесс обещал быть интересным: яхта с финским экипажем лихо совершила боевой разворот и, начала двигаться на хорошем заднем ходу, приближаясь к точке отдачи якоря.
Прищурившись на закатном солнце и переминаясь с ноги на ногу, парень в оранжевых шортах наблюдал за эволюциями яхты, видимо, не очень одобряя такой скоростной заход.
На лодке бойко грохотала отдаваемая якорная цепь. Капитан, излучающий довольство жизнью, вполоборота стоял за штурвалом, словно начищенный санблоком пятак. Баковый, время от времени, вытягивая шею и срываясь на фальцет, что-то громко выкрикивал. Наверно сообщал длину отданной цепи. Дедушка на корме по левому борту в напряжённой позе продолжал угрожающе раскачивать бухту со швартовым. Яхта довольно шустро двигалась кормой к причалу.
|
|
«Ирландец»
занервничал и, набравшись смелости, решил дать совет.
- Sir! Could you ride
slowly, please!
Капитан, повернувшись к ирландцу, поднял руку и покивал головой, в знак того, что он понимает его рекомендации двигаться помедленнее. Но на всякий случай переспросил на не очень хорошем, но вполне понятном всем окружающим, английском:
- I must be slow?... OK!
После чего, что-то крикнув по-фински на бак, переложил ручку редуктора на «полный назад». Яхта заметно добавила хода. У Ирландца отвисла челюсть. Он протестующее замахал руками и, сложив ладони рупором громко прокричал:
- No! No, sir!! Should you reduce “back” to “forward”!!
Дедок, не отрываясь
от штурвала и растянув губы в добродушной улыбке, абсолютно невинным тоном
подтвердил:
- Yes, yes – forward!
После чего спокойно перевёл редуктор в нейтральное положение. Ирландец немного успокоился. Яхта была уже метрах в десяти от причальной стенки и лихо скользила к ней в широком коридоре между стоящими у набережной лодками.
И хотя по всему было видно, что шкиперу абсолютно поперёк советы рыжего швартовщика, тот продолжал руководить процессом. Парень подошёл к кромке причальной стенки и, словно упираясь в невидимую стенку, простёр вперёд руки.
- OK, OK! And now – slowly forward!
Дедушка радостно
вскинул белёсые брови:
|
|
- Should I move forward slowly?
Ирландец, словно
боксёр на ринге передвигаясь на напружиненных ногах приставным шагом, опасливо
переместился назад.
- Yes, yes, quickly!!
Лодка была уже
рядом с причалом. Капитан хитро прищурился и, на секунду оставив штурвал,
картинно развёл руками.
- Right now?..
На ирландца было жалко смотреть. Он положил ладонь правой руки себе на лоб, словно хотел проверить, нет ли у него жара и, не отрывая остановившегося взгляда от приближающегося транца яхты, обречённо прохрипел:
- Yes, sure…
Шкипер быстро
поднял руки над головой и сомкнул их в приветственном рукопожатии.
- I see. OK. Thank you so much!
После чего
мгновенно перевёл ручку на «полный вперёд» и тут же поставил её в нейтраль. За
кормой яхты вскипел бурун, недовольно шипя, осел, и лодка остановилась в
полуметре от причальной стенки. Шкипер, абсолютно довольный жизнью,
удовлетворённо почесал пузо и, заметив, что ирландец на негнущихся ногах
направился принимать швартовый конец, коротко кивнул дедушке с верёвкой в руке.
Тот сглотнул, прицелился, размахнулся и, громко выдохнув, метнул швартов …
Прицел был точен:
бухта угодила ирландцу прямо в грудь и едва не сбила его с ног. Бедолага
чертыхнулся по-своему, но ловко обвёл конец вокруг кнехта и вернул швартов
обратно. Капитан удовлетворённо щёлкнул пальцами, поднял другой швартов, лежащий в бухте на правом борту, и театральным жестом, не глядя,
отправил её на набережную. Бросок, видимо, его удовлетворил потому что,
поаплодировав сам себе и подняв стоящий рядом с ним на потопчине стакан с
виски, он отметил это дело большим глотком. После чего что-то сказал
подошедшему с бака дедушке и тот занялся трапом.
Тем временем
ирландец растерянно стоял на причале с подобранной им бухтой, не совсем
понимая, что ему с ней делать: финны впопыхах забыли закрепить её коренной
конец на яхтенной утке! Но шкипер уже потерял к нему всякий интерес и, блаженно
жмурясь, наблюдал шикарный закат, попыхивая раскуренной сигарой и, время от
времени, прикладываясь к заветному стаканчику.
Пока мы
с Геркой со смехом обсуждали эту нетривиальную парковку, дедушки из экипажа
наконец разобрались и со вторым швартовым и с трапом, по которому капитан во
главе своего экипажа с достоинством и почти пустым стаканом прошествовал на
берег. Широко улыбаясь, он подошёл к хмурому ирландцу и что-то тихо сказал ему
на ухо. Парень хмыкнул и примиряюще махнул рукой. Капитан перехватил его руку,
царским жестом достал из кармана сигару и вложил ирландцу в ладонь.
- Don’t worry! Be happy, … chiko!
Затем по-отечески
похлопал его по плечу и, излучая довольство, в сопровождении своей свиты
продолжил шествие по набережной.
Чуть позже рядом с финнами
пришвартовал свою лодку Юра. Он не очень удачно положил якорь и, похоже,
пересёк своей цепью якорную цепь финской яхты. Юрка заметно переживал по этому
поводу и, как только утром следующего дня финский экипаж выбрался из кают в
кокпит, чтобы позавтракать на свежем воздухе, решил предупредить и успокоить
капитана. Не доверяя своему английскому, Юрка попросил объясниться с финским
капитаном Мишке. Мишка не только прекрасно владеет английским, но ещё и мастер
улаживать конфликтные ситуации в юридическом русле. Плюс ко всем перечисленным
достоинствам Мишка ещё и прекрасный гитарист. Впрочем последнее не играло
никакой роли в выборе Юркой делегата: Мишка отправился к деду без гитары.
|
|
Поздоровавшись,
спросив разрешения зайти на борт и пожелав приятного аппетита, Мишка самым
серьёзным образом и достаточно подробно описал процесс их вчерашней швартовки,
трудности, возникшие при этом, отдельно отметив неудачно сложившиеся факторы
бокового ветра и расположения судов, после чего детально рассмотрел вопрос
пересёкшихся цепей. В заключение своего выступления он заверил финскую сторону
в том, что, если это необходимо, их экипаж снимется с якоря раньше их и проявит
при этом надлежащую осторожность, чтобы не создать при этом никаких проблем.
Финский капитан,
сложив руки на пузике и миролюбиво улыбаясь, внимательно выслушал Мишкину речь.
Убедившись, что Миша закончил, он кивнул головой и добродушно заметил, что в их
повседневной жизни и так хватает проблем, чтобы искать их на отдыхе. Он
говорил, словно рассуждая сам с собой, немного растягивая слова, смысл которых
сводился к тому, что пусть пересёкшиеся цепи будут самой большой проблемой в
нашей жизни.
- Don’t worry! Be happy! We’re on a holiday, so there aren’t any
problems!...
Слушая его спокойную речь и вспоминая нервных шведов на Докосе, я почувствовал, как моё вчерашнее мнение о скандинавском характере стало изменяться в лучшую сторону.